Не смотря на то, что в этом году осень наступила очень рано и конец августа был действительно холодным,а бабье лето неприязненно коротким, октябрь радовал красками и солнцем. Да, тепла ужасно не хватало и хотелось как минимум укутаться в плед прижимая к себе плюшевого мишку, а как максимум согреть грудь хорошим огневиски, зато на улице была чудесная погода. Солнце лениво касалось лучами земли, цепляя верхушки деревьев, проходя нежной рукой по чернещей глади озера, вплетаясь в жиденькую травку и освещая каждую клеточку большого замка. Облока хоть и были на небе, но предстовляли собой стадо пушистых барашков выбежавших порезвиться на голубом лугу. Деревья еще не потеряли своей одежки и нарядились в желто-красно-оранжевые наряды, они походили на кокеток желающих переплюнудь друг друга на бале-маскараде. Стоило выйти на улицу, как в глазах начинало рябить от красок, создавший эту картину художник их действительно не пожалел и сделал природу насыщенной, богатой, тяжелой.
Но не смотря на всех желающих выбраться и поглазеть на эту красоту две женские фигуры остались в женской спальне Хаффлпаффа. Не то что бы они не замечали прелести за окном, просто хотели поговорить наедине о каких-то очень личных делах. Точнее, Панда хотела поделиться чем-то очень важным, а Кэрол легко поддалась уговорам и теперь, когда за последней девчонкой закрылась дверь она приподнялась на логтях на кровати ожидая начала рассказа.
Белая, чуть просвещающаяся длинная рубашка, так напоминающая мужскую прекрывала ноги лишь до половины бедра, а сбоков открывала чудесный вид на ноги полностью. Очень странная привычка, натягивать на грудную клетку одеяло, а ноги открывать и утверждать, что только тогда гармония температуры установлена верно, а в ином случае или неудобно, или холодно. К слову, одеяло у мисс Уилкинсон было украшенно лисенками с огромными милюшными глазищами, но это так, лишний факт, что бы читатели умилились.
Итак, Кэролайн с интересом смотрела на подругу продолжая валяться в теплой кровати и даже не делая попыток из нее вылезти в действительно поздний час. Ну да в выходные можно позволить себе немного полениться и не загромождать свое пространство лишними действиями.
- Итак, Пани, что случилось? - нетерпеливо начала Кэр так и не удосужившись подождать пока собирающаяся с мыслями подруга найнет свой рассказ. Лишние уши покинули помещение, так почему бы не приступить сразу к делу, а то вдруг кто-то решит сунуть свой любопытный носик и невовремя прервать сей "интимный" разговор двух хаффлпаффок. Хотя это навряд ли, слишком уж чудно на улице и, наверняка, весело.

Знаете такие моменты, когда ни что не предвещает чего-то страшного, а потом бабах и все непонятное сваливается вам на голову, при том совершенно не вовремя и никак изначально не подготовив? Ужасное чувство, правда. Такое, будто на вас вылили ушат холодной воды и вы не понимаете за что, почему, а главное, кто это сделал, стоите, хлопаете глазами с мокрыми ресницами и думаете, а если выжать волосы, это будет через чур или как бы нормально, все поймут столь странный поступок. А с вас все течет и течет, и люди уже недовольно поглядывают вокруг, задавая поразительно глупый вопрос "ой, а почему это так мокро?" Вам тоже хочется съязвить, ну или сказать что-то пошлое, намекнуть на недалекость людей вокруг и очевидность ответа. Но вы молчите, пытаясь справиться с удивлением и понять, почему это так мокро-то и что не так вы сделали.
- Знаешь…ты только пойми меня правильно. Я не хочу, чтобы у меня были от тебя секреты и…в общем, мне нравятся девушки, - ох тыж Боже мой, как это было легко и невинно произнесено. Словно это был совершенно обыденный факт, который по сути был уж не таким таинственным. Скорее даже несуразность тона, а не сам факт заставил Кэрол слететь с кровати и, непостижимым образом, оказаться на холодном полу. Еще какое-то время проведя за расматриванием высокого потолка, на котором никогда не собиралось пыли, то ли пауки предпочитали обходить стороной женские общества, то ли служебный персонал постарался на славу, хаффлпаффка вскочила на ноги одновременно смотря на подругу во все глаза и стараясь скрыть свое, практически, обнаженное тело за пуховым одеялом.
- О Боги, только не говори, что это признание в любви. Это худшее признание в любви, которой мне доводилось услышать. Могла предупредить, я бы оделась получше. Да и вообще, где цветы, конфеты. любовные записки, романтические свидания? - из всего что могла сказать Кэр, она выбрала самое не здоровое, самое идиотское, самое легкое, что крутилось у нее в голове. Еще одной идеей было кинуться проверять подругу на предмет температуры, запаха травки, укусов Дэмьена или прочего способного оставить такой шрам на психике, но блондинка кое-как сдержала порыв в себе.
- Подожди, ты уверенна в этом? - как бы она не старалась понять такого направлении в ориентации, у нее слабо получалось. Ладно еще, если ты проверил сей факт и уверен в нем на все сто, но если ты просто в один день встал и решил, что пора менять ориентацию, это пусть и соответствует хаффлпаффскому безумию, но все-таки как-то не правильно. Хотя разве ей вспоминать о правильности? Разве ей говорить о морали? Нет, это роль Джованни, никак не ее. Но Джо в спальне не было, да и от куда ему взяться, это же все-таки женская спальня, а значит бразды провления над разумной частичкой хаффа приходилось временно брать на себя капитану команды. Капитан она, в коне концов, или нет, значит ей и следить за... да, за всем и всеми.
- Ты на все сто уверена в этом или просто хочешь поэкспериментировать? - повторила Кэролайн свой вопрос не сводя светлых глаз с Панды, будто бы была загипнотизирована или подрабатывала детективом на детекторе лжи, никак не меньше половины жизни.

Отредактировано Caroline Wilkinson (17.02.2011 00:18:20)

Когда люди открывают нам душу и сообщают информацию не для посторонних ушей, мы как правило очень удивляемся, что подобное сказанно именно нам. Одновременно нас охватывает страх перед ответственностью, радость от доверия и удивление, а возможно даже шок от факта услышенного. В момент стой бурной активной деятельности наших эмоций мы бросаемся удивительными репликами: нелогичными, шутливыми, язвительными. Включается своеобразная защитная реакция, так как мозг не в состоянии перекричать гомон сердца и появляется недюжая смелость. Могла бы здравомыслещая Кэрол спросить любит ли ее Панда в том смысле, какой имелся в виду? Пожалуй, нет, что бы не ставить подругу н неловкое положение, хотя, дин лишь Мерлин знает что пришло бы в голову этой блондиночке.
- Конечно, нет. Если бы я тебя любила, ты бы узнала об этом другим способом, поверь, - немного резковато, но чего ожидать на не менее грубый вопрос? Да и потом, зато Паня ответила честно. Не юлила, не искала слов, не уходила из подпристольного буравчика светлых глаз и даже не сменила тему, как бы поступили многие. Она заметила ее вопрос и ответила на него, хотя могла бы окреститься решив, что он риторический. Кэрол бы не обиделось, слишком уж интимна была сторона всей их теперешней беседы.
- В каком смысле поэкспериментировать? Я люблю, конечно, все новое, но ставить опыты на людях - это слишком. И вообще, ты можешь мне сказать, как ты к этому относишься? А то мне как-то не по себе, - верить - не верить, глупые вопросы, на которых, как правило люди затрудняются ответить. По крайней мере такие как эта хаффлпаффка. Свято верить всему что говорит друг, как-то странно и через чур наивно, но не доверие - разрушает любого рода отношения, соответственно четкого ответа нет, просто чувство ситуаии и интуиия, но чувств было сейчас немерено, как и говорилось ранее, а интуиция предательски молчала, совсем как герой-партизан.
Так много вопросов и так мало ответов. Как она к этому относится? Кэр никогда об этом не задумывалась. как она может к этому относится. Родители ее относились к сексуальным меньшинствам без особого интереса, они за частую вообще ничего не замечали поглащенные своими интересами и друг другом, по крайней мере так казалось Кэролайн. В целом. сообщи она им весть, что ей нравятся девочки, они наверняка бы и шуму не подняли, пожали бы плечами и спросили ведется ли разговор к тому, что их дочурка хочет с кем-то там познакомить. Так что сформированного мнения на собственном опыте или определенных авторитетов не было и пришлось глубоко задуматься. Ответ родился сам собой, не знаешь что и как - проверь.
Легкая фигурка двинулась к кровати, на которой обустроилась подруга. Шаг, еще, не торопясь, медленно. Чуть склонилась, ладошки коснулись щек, пыльцы легли на кромку короткостриженных волос и приподняли светлое лицо. Губы легко отыскали губы на лице и мягко прикоснулись к ним, пробуя на вкус, ощущая запах земляники и утренней росы. Пара томительных секунд и Кэролайн отступила натяивая на озябшие плечики одеяло.
- Это было не плохо. Пожалуй, я нормально к этому отношусь... во всяком случае. негативных ощущений у меня не вызвало. У тебя земляничные губы. - солнечная улыбка. А одеяло сброшенно уже на свою кровать, женская же фигурка двинулась к шкафу. Блондинко бесстыдно. совершенно не смущаясь, а чего смущаться, подруга же ясно дала понять что ее не интересует сие тело, переоделась в обычную одежду, решив что валяться на кровати - достаточно.
В ее глазах играли дьяволята. Поцелуй ей понравился. Он сильно отличался от поцелуев с парнями. Мягче, неуверенее в какой-то степени, более понятный что ли. Не то что бы что-то неожиданное или совершенно неприемлимое, нет, просто пока не совсем то, что бы ей хотелось ощущать. но возможности в дальнейшем почувствовать землянику снова Кэрол не исключала.
- Ну вот, проверила, и как? Понравилось? Или я плохо целуюсь? А может не расспробовала и надо повторить?.. - неподдельный интерес и дразнящие нотки в голосе. Кэрол готова была поверить, но решила убедиться как в себе, так и в Панде, что все разложенно по нужным полочком и факты являются истинными фактами. Немного глупо, но в молодости принято руководствоваться юношеским максимализмом, поддаваться порывам и откровенно не думать.