I. Имя и фамилия персонажа.
Римус Джон Люпин (англ. Remus John Lupin).
в узких кругах известен как Лунатик, Муни.
II. Возраст + дата рождения.
16 лет;
десятое марта 60-ого.
III. Характер персонажа.
> "Вы лучше меня". Комплекс неполноценности, который Ремус заработал еще во времена сельской жизни с родителями, на данный момент разросся до почти вселенских масштабов. Постоянно общаясь с Джеймсом Поттером (читай: звездой квиддича, золотым мальчиком с богатым наследством и чистой кровью) и Сириусом Блэком (читай: красавцем-умницей, шутником, бунтарём и представителем одной из самых известных чистокровных семей Англии), Муни привык находиться в их тени. Частыми для мародёров стали сцены, в которых Сохатый или Бродяга недоумевали по поводу того, что у Люпина в его-то тринадцать\четырнадцать\пятнадцать\шестнадцать лет до сих пор не было девушки. "Так и останешься в девках," - смеялся Сириус. Смеялся добро, без намерения как-то задеть Рема, да и сам Лунатик смеялся вместе с ним или отшучивался в ответ. Но в этом вопросе дело даже не в природной стеснительности Римуса - отношения с противоположным полом никогда не клеились из-за упрямого ощущения того, что дамы тупо хотят втереться к нему в доверие и таким образом сойтись с более популярными мародёрами.
> "Ты не человек, ты животное!" - кричал мальчишка по имени Руфус, тыча пальцем в сокрушенно молчащего Муни. По глупости и неосторожности малолетний Люпин раскрыл свою самую-самую большую тайну своему самому-самому лучшему другу, который на поверку оказался таким же грубым и жестоким, как и остальные дети. Небогатая семья Люпинов никогда не пользовалась уважением соседей, и найти настоящего друга, который не будет замечать прибавляющихся с каждым днём заплаток на одежде, стоило немалых усилий. И тем паче обида и злость на самого себя, чем больше детей в посёлке узнавали о болезни Ремуса и зло зыркали на него из окон домов или тыкали пальцами на улицах. "Нельзя доверять секреты кому попало", - удручённо качал головой отец, серьёзно глядя на хныкающего сына. Тот кивал, утирая рукавом выступившие слёзы. Несмотря на то, что с тех пор прошло достаточно времени и друзья, способные сохранить его тайну, всё-таки нашлись, Люпин не забывает слова малолетнего Руфуса и каждый раз, когда кто-то оскорбляет его, повторяет себе именно их. «Ты не человек, Муни. Ты животное. К тебе нельзя относиться по-другому».
> «У каждого свой панцирь». Для Люпина «панцирем» стал вымышленный мир, извлечённый сначала со страниц пыльных фолиантов отцовской библиотеки, а затем – из необъятных архивов Хогвартса. Книжные иллюзии заполнили детский ум маленького Муни, и он мог жить, не обращая внимания на лжедрузей и косые взгляды, вечно направленные в окна их домика. Уже после зачисления в школу Люпина всё так же было невозможно заметить без очередного тома для «лёгкого чтения» - способ скрыться от реальности превратился в привычку.
> «У меня своё мнение. Жаль, что оно никому не интересно». Большинство афёр и так называемых шалостей мародёров проходят без одобрения Люпина. Он не любит смеяться над другими, но и против друзей тоже не пойдёт. Друзья – это святое, тем более такие преданные друзья как мародёры есть далеко не у каждого. Часто бывает, что Муни приходиться извиняться перед жертвой шалости от лица всех четверых, но делает он это тет-а-тет, без ведома Джеймса и Сириуса.
> «Улыбайся и молчи». Именно эти два слова как нельзя лучше описывают поведение Лунатика. В меру своей воспитанности он никогда не полезет в драку, не повысит голос и не оскорбит кого-то импульсивной репликой. Он подумает, всё взвесит и вставит своё слово, пусть и не нужное, но грамотное и вежливое. Нет человека, на которого Рем смотрел бы с высока – даже пресловутый Снейп вызывает у него не злость, а сочувствие.
- Ориентация: асексуален. так зациклен на своих комплексах, что совершенно не смотрит по сторонам.
IV. Пробный пост.
George Weasley на ролевой hоgwarts: reparo.
Джордж почти вслепую продирался сквозь столпившихся орденовцев, учителей и учеников. Кто-то окликнул его по имени, но близнец только сонно поднял голову навстречу звуку и, чуть улыбнувшись кому-то из знакомых, поплёлся дальше. Каменные плиты пола плыли перед глазами, ноги шаркали и едва слушались.
Все силы уходили на то, чтобы не думать.
Не думать о том, что произошло здесь каких-то десять минут назад. Что Тёмный Лорд – великий Тёмный Лорд, перед которым преклонялись сотни сильных магов! – пал, что наконец-то восторжествовала справедливость, суля мир во всём магическом мире по крайней мере на ближайшие десять лет. Но главное - не думать о том, почему рядом нет брата.
Джо старался не смотреть по сторонам. Повсюду: слева, справа, позади и перед ним – лежали трупы. Убитые смотрели в прозрачное небо Большого Зала остекленевшими глазами, в то время как родственники, запинаясь и глотая слёзы, причитали над телами. Мертвецам всё равно, что Гарри Поттер сокрушил главного тирана современности. Они уже не поднимут бокалы за здоровье спасителя, не смогут в голос восхвалить его мужество, не порадуются тому, что война обошла их семью стороной…
Семья Колина Криви замерла над телом сына. Героическая смерть. Погиб ради победы. Только вот какое до этого дело малолетнему пареньку, тихонько хныкающему у ног отца? Он еще не понял толком, что произошло и почему всегда спокойная мать рыдает в голос, а скупой на эмоции отец закрывает лицо широкими ладонями, стараясь не показать сыну своих слёз.
Плечо к плечу лежат Римус Люпин и Тонкс. Подёрнутые молочной пеленой глаза смотрят вверх. Они не видят ни потолка, ни неба, не замечают склонившихся над ними лиц. Мертвецы глядят выше, туда, куда ведут павших воинов девы валькирии, в просторы небесной Валгаллы.
Джо смотрит спокойно. В его взгляде нет ни толики скорби, печали или сожаления. Он отрешённо плетётся дальше от поля боя, куда, как шакалы на падаль, начинают стекаться журналисты. То и дело сверкают вспышки камер, маленькими молниями пронзая тяжёлый воздух Большого Зала.
- Как вы опишете ситуацию? – суетливо черкая что-то в блокнотике, спрашивает низенькая журналистка одного из орденовцев.
Джордж не хотел слышать, как этот человек описал бы произошедшее. Десятки погибших и сотни раненых и так достаточно красноречиво говорили о том, что пожиратели и орденовцы собрались отнюдь не для чаепития.
Краем глаза Джо увидел знакомую фигуру сестры. Хотел ли он её видеть? Нет. Поговорить с ней? Утешить? Нет. Одно слово – и он сам разрыдается как пятимесячный карапуз, у которого отняли игрушку.
Только у Джорджа Уизли никто не отнимал игрушек.
Юноша прибавил ходу. Надо поскорее добраться до выхода из школы и аппарировать к чёртовой матери. В Косой Переулок. В Дырявый Котёл. В их магазин. Куда угодно, лишь бы подальше от этого воздуха, пропитанного запахом крови и горя.
Перед глазами разом пролетело десятка два картин и картинок разных уголков магической Британии, где Уизли хотел бы оказаться. Каким-то краем сознания он даже понадеялся на расщеп. Расчленить самого себя на молекулы и раскидать по всему Лондону – всё проще, чем снова вернуться в тот мир, где столько всего переменилось в один момент.
Однако через несколько мгновений перед глазами возникла привычная обстановка Норы. Конечно, куда еще могло занести потерявшегося птенца, как не в родное гнёздышко?
Ноги слишком резко коснулись пола, и Джорджу пришлось сделать пару шагов для того, чтобы удержать равновесие. Он остановился, опершись руками о столешницу и закрыл глаза. Внутренности словно слиплись в один клубок, в то время как голова оставалась необычайно холодной.
Близнец шумно втянул носом воздух. Глаза горели от слёз.
- Джордж… - плачущий голос сестры. Уизли хмуро подошел к Джинни и опустился рядом. Говорить не хотелось. Слова резали горло, словно колючая проволока.
- Зачем ты пошла за мной? – не поднимая глаз спросил Джо. В нем боролись самые разные чувства, начиная от ликования долгожданной победы и заканчивая жалостью к самому себе. Ему одновременно хотелось и утешать сестру и рыдать в гордом одиночестве, хотелось разделить горе с кем-то другим и, запершись где-нибудь наверху, дожить там остаток своих дней.
V. Связь с вами.
в ЛС принимающему.
VI. Ключик.
да-да, верно.
VII. Ссылка на рекламу.
сейчас будет в теме за меня и Севу.
